Три рецепта счастья для молодого одинокого дедушки
Когда в 34 года становишься одиноким дедом, а твои жена и дочь растворяются в неизвестности, самое время подумать: а может это с тобой что-то не так? И что нужно сделать, чтобы твои мечты о нормальной жизни не остались только мечтами?
Пришел румяный молодой человек на вид около тридцати лет. Светлые волосы, голубые глаза, белозубая улыбка, внешность типичного Ивана-дурака из русских народных сказок. На руках принес годовалого приблизительно младенца — девочку. Матери с ними не было. Наверное, приучает молодого папашу самостоятельно взаимодействовать с ребенком, подумала я и мысленно же одобрила: и правильно делает! Впрочем, может, дома еще один, только что родившийся младенец и мама осталась с ним? Наверняка пришли за какой-то справкой, или просто дисциплинированная семья: в год положен осмотр специалистов, некоторые при этом забредают и к психологу. Мужчина обращался с девочкой спокойно и сноровисто — оглядел кабинет, спросил разрешения, снял сапожки и штанишки-комбинезончик, спустил на пол. Причем девочка оказалась весьма самостоятельной — не опустилась сначала на четвереньки на ковер, как обычно делают годовасики, оставшись без поддержки родительских рук, а сразу уверенно потопала к полкам с игрушками. Уже оттуда обернулась, посмотрела сначала на отца, потом на меня и с отчетливо вопросительной интонацией сказала:
— Мя?
Это явно означало: «Можно?» Я умилилась нечастому на нынешний момент хорошему воспитанию и конечно же разрешила.
Попутно записывала в журнал данные:
Имя девочки? — Марина.
Фамилия. Адрес.
— Как вас зовут?
Предсказуемо — Иван.
— Вы — папа Марины?
— Нет, дедушка.
Я сдержанно улыбнулась глуповатой, вполне в стиле Ивана-дурака, шутке и начала записывать «па…»
— Вот все так реагируют, — слегка обиженно констатировал мужчина.
Я оторвала взгляд от журнала и изумленно округлила глаза:
— Вы что же, хотите сказать, что вы действительно…?
В голове сразу мелькнуло единственное, что показалось возможным: несколько лет назад Иван женился на женщине существенно старше себя, у нее — дочь-подросток, в воспитании которой он принял активное участие, и вот теперь она вышла замуж, родила ребенка и… и почему с этим ребенком в поликлинику прислали его?
— Да, я действительно дедушка Марины.
— Родной дедушка? — уточнила я. — По крови?
— Абсолютно родной, — вздохнул Иван. — Марина — дочь моей дочери.
— Сколько же вам лет? (Ну бывают же всякие случаи, когда люди по разным причинам выглядят намного моложе, в некотором смятении подумала я.)
— Через неделю будет тридцать четыре.
— Знаете, кажется, вам придется мне что-то обо всем этом рассказать.
— Так я для того и пришел, — простодушно улыбнулся Иван. — Чтобы разобраться. Всем вокруг, да и мне самому, давно кажется, что со мной что-то не так, а вот что именно — я никак понять не могу.
— Тогда рассказывайте.
***
Татьяна считалась самой красивой девочкой в параллели. И с седьмого класса стояла на учете в детской комнате милиции — за кражи в супермаркетах. Семья у нее считалась неблагополучной, но, собственно, и семьи-то как таковой не было, она жила то у одной бабушки, то у другой, а иногда и вовсе у каких-то двоюродных. Родители ее оба были живы, не спившиеся и не наркоманы, и даже время от времени на короткий период сходились друг с другом на той или другой территории, но времени на воспитание дочери у них все как-то не выпадало.
— А я уже сама воспиталась! — белозубо хохотала Татьяна, запрокидывая назад голову с копной каштановых, с золотыми искрами кудрей.