«Я меняю систему изнутри»
15 октября в «Крокус Сити Холле» состоится премьера шоу Satori с участием самого известного танцовщика современности — Сергея Полунина. Вне сцены Сергей — скромный человек, но амбиций не скрывает. Его миссия — сравнять гонорары коллег с гонорарами футболистов и научить нас ходить на танцевальное шоу как на праздник
Сергей, три года назад BBC сняла документальный фильм о вашей жизни, а статей о вас написано столько, что, если их собрать вместе, можно издать вашу биографию в десяти томах. Вы вообще читаете, что о вас пишут?
Никогда! Когда даешь интервью, ты говоришь о том, что думаешь и чувствуешь сейчас, и читать это месяц спустя уже неактуально. Ну и я хочу вообще от себя отойти — не думать о том, что я говорю, не смотреть, какие фотографии получаются. Здесь, в студии, в ходе рабочего процесса можно, а потом уже начинается нарциссизм. Для артиста это большой соблазн, потому что ты сам — продукт, который ты предлагаешь. Но очень часто люди моей профессии так увлекаются собой, что это уже нездорово.
Так можно и в зеркало перестать смотреться.
Для артиста балета зеркало — штука профессиональная. Проблема в том, что это начинается как профессиональная необходимость, а потом ты не можешь оторваться, потому что девять лет, пока учился в балетной школе, каждый день смотрелся в зеркало. В школе это хорошо. Глядя на свое отражение, ты проверяешь линию, смотришь, чтобы локоть не висел, тянешь колено. А потом ты приходишь в театр, и там тоже зеркала. А это уже плохо. Потому что к этому моменту ты уже должен всё чувствовать изнутри. Либо так, либо нужно работать с учителем, которому ты доверяешь. Я обычно полагаюсь на свои чувства. Зеркало для меня — это что-то фальшивое. Мне оно не нужно.
И все-таки, это неприятие зеркал или того, что вы там видите? Вы себе вообще нравитесь?
В разные моменты жизни по-разному. Лет до двадцати трех – двадцати четырех я вообще не любил на себя смотреть. То, кем я ощущал себя, было лучше того, кого я видел. (Улыбается.) Мне постоянно что-то в себе не нравилось. Потом, когда стал старше и увереннее, научился воспринимать себя таким, какой я есть. Но ощущение недовольства, того, что нужно что-то улучшить, осталось.
Это ведь вы опять про работу?
Не только. После 24 я стал к себе относиться лучше, чем до. (Смеется.) Но в жизни тоже есть опасность, что ты скатишься в самолюбование. Сейчас я в таком возрасте, когда человек должен заниматься в первую очередь делом.
Сколько вам лет?
В ноябре исполнится 30.
Психологи говорят, что это нижний порог кризиса среднего возраста у мужчин. Не чувствуете?
Такое было год назад, перед прошлым днем рождения. На самом деле этот переход очень болезненный. Я всегда хотел быть ребенком. В детстве я смотрел на взрослых и думал: вот дураки, как же им скучно. Не хочу никогда таким быть. Не хочу сидеть за столом и разговаривать. Хочу играть! Я максимально хотел оттянуть момент, но в 29 я почувствовал, что уже взрослый и готов взять на себя полную ответственность. И слава богу, у меня такая работа, что мне не нужно много сидеть. (Улыбается.) Сейчас у меня такой возраст, когда ты начинаешь передавать свои знания другим. Когда главный уже не ты, а дети, другие танцоры. Я уже думаю больше как продюсер, а не как солист, который сконцентрирован на себе. Вижу, как можно сделать спектакль и кто куда должен двигаться. Предложите мне продукт — и я как продюсер скажу, как его можно развить. Во мне есть этот талант.