Ничего нового: почему мужчины в России начинают все активнее покупать винтажную одежду
Еще несколько лет назад винтаж — то есть знаковая одежда, сохранившаяся с прошлых десятилетий, — считался очень нишевым продуктом и уделом реконструкторов и любителей старины. Теперь же модники охотятся за винтажными сокровищами, а архивные дизайнерские коллекции становятся настоящей ценностью. Esquire разбирается, как развивается тренд на мужской винтаж — и что с ним происходит в России.
Что такое винтаж?
Для начала стоит разобраться, что считать винтажем, а что нет, и как это понятие отличается от других категорий вторичного рынка одежды — дедстока, ресейла, архивов и попросту секонд-хенда.
Во-первых, винтажным вещам, как их чаще всего классифицируют, обычно не меньше 15 лет (это неточная граница, о которой говорят винтажные энтузиасты), но все же и не 100: «молодые» изделия на вторичном рынке одежды скорее попадут под понятие секонд-хенд, старинные же правильнее назвать антиквариатом — вряд ли кто-то будет носить пальто или брюки начала XX века (и в силу сохранности, и в силу актуальности), но определенную историческую ценность они имеют. Второй атрибут винтажа — характерные признаки той модной эпохи, к которой он относится. Так, когда мы говорим о массивных кроссовках «в духе девяностых», этот самый «дух» и имеет значение при выборе аутентичной вещи того периода.
Понятия винтажа и архивных вещей в некотором роде пересекаются, хотя о вторых принято говорить только в контексте определенного бренда. Архивные дизайнерские коллекции сейчас особенно ценятся: когда модная марка или сам дизайнер прошли проверку временем, творчество уже выглядит одновременно и исторической вехой, и культовым предметом. Яркий пример: новость о том, что Раф Симонс решил перевыпустить 100 вещей из коллекций разных лет, была встречена модным сообществом с восторгом. Сюда же можно отнести и взрыв интереса к архивным вещам Dior с логотипами времен Джона Гальяно (конец 1990-х — двухтысячные): здесь роль сыграло то, что текущий креативный директор французского модного дома Мария Грация Кьюри перевыпустила в новых коллекциях вещи, отсылающие к прошлому бренда в нулевых.
Ресейлом (или иногда реселлом, от английского resale и resell — «перепродажа») называют на вторичном рынке вещи из недавних (тех, что еще не попадают в категорию «архив») модных коллекций. От секонд-хенда их отличает лимитированность и именитость: все же ресейл подразумевает именно брендовые и дизайнерские вещи, а не безымянную одежду и масс-маркет. Наконец, последний из терминов — дедсток — описывает выпущенные давно, но так и не нашедшие покупателя вещи. Это могут быть нераспроданные партии магазинов или, что случается чаще, одежда складского хранения. Нередко это винтажные в силу своего «возраста» вещи: например, джинсы или рабочие куртки семидесятых годов, военная униформа и другая одежда, которая выпускалась крупными партиями.
Почему винтаж становится популярным?
Сказать, что винтаж в одночасье из нишевого тренда стал массовым, нельзя. Любовь к одежде предыдущих десятилетий набирала обороты постепенно, шаг за шагом вытесняя брезгливое отношение к «старью» и демонстрируя преимущества проверенных временем вещей. Про винтаж начали говорить знаменитости — например, Кейт Мосс охотно показала любимые винтажные предметы, а Prada перезапустили свою молодежную и околоспортивную линейку Linea Rossa, выходившую в девяностых, — но модная молодежь сейчас активно старается найти как раз оригинальные предметы. Модные журналы тоже осмелели: так, чехословацкий Vogue даже рискнул поставить на обложку молодых студентов-дизайнеров, целиком одетых в старые вещи.