Евгений Киндинов: «Согласен с Кончаловским: Жизнь слишком коротка, чтобы проводить ее в раздражении и ненависти»
«Меня Кончаловский изначально пробовал на роль хоккеиста, ставшего мужем Тани (в картине его сыграл Александр Збруев). И почти утвердил, мы даже ездили в спортивный клуб «Спартак», его знаменитый игрок Александр Якушев должен был стать моим дублером, выяснилось, что у нас похожее телосложение. Но в итоге мне досталась главная роль, а моей партнершей стала Лена Коренева. Видно, Кончаловский все-таки разглядел во мне лирическую жилку».
— Евгений Арсеньевич, в репертуаре МХТ имени Чехова сегодня идет спектакль «Третий звонок, господа!», где вы играете одну из ролей. Почему согласились?
— В основу инсценировки лег рассказ Александра Куприна «На покое». Он о том, как купец, ненавидевший театр, основал «Убежище для престарелых немощных артистов» имени своего беспутного сына — актера с несложившейся судьбой, который умер от чахотки и пьянства. Рассказ был опубликован в 1902 году, действие же спектакля перенесено в день сегодняшний, в дом престарелых, где доживают свой век четверо артистов и суфлер. Я играю роль бывшего опереточного тенора, эдакого в прошлом героя-любовника, которого некогда окружали толпы поклонниц. Постояльцы не просто коротают дни, они постоянно выясняют отношения, спорят — в основном о том, кто из них талантливее. Каждый уверен, что это именно он, отчего между ними все время разгораются конфликты. Наши герои очень разные, поэтому мешают друг другу, не принимают коллег, но вынуждены находиться вместе. Иногда все хором затягивают песни, а у меня есть даже сольный выход, когда исполняю «Ах, наслажденье». Поэтому, наверное, режиссер спектакля Кирилл Вытоптов называет его «больничным кабаре». Мне же кажется, что по жанру получилась трагикомедия, где смешное перетекает в печальное.
Куприн знал, о чем писал: он был хорошо знаком с актерской средой, в период скитаний по стране служил в нескольких театральных труппах в качестве «актера на выходных днях». Да и не только я, но и мои партнеры Станислав Любшин, Александр Семчев, Виктор Кулюхин и Владимир Краснов не понаслышке знают немало коллег, судьбы которых сложились трагически. И такие истории тоже вошли в спектакль. Можно сказать, что на сцене мы никого не изображаем, во многом остаемся собой, делимся своими мыслями о жизни, которая бурлит вокруг и иной раз раздражает чрезмерным бурлением. Режиссер ставил перед нами задачу оставаться искренними во всем: и когда ругаемся, и когда признаемся друг другу в любви.
И этот посыл оценили зрители. Мы играем спектакль при полных залах, наши искренние эмоции в полной мере разделяет публика. Действие нередко прерывается бурными аплодисментами, а в финале нас долго не отпускают со сцены. Казалось бы, мы уже ушли за кулисы, а нас снова возвращают зрители, и мы опять долго кланяемся.
— Как в семье далеких от театра и кино родителей появились два артиста?
— Мы жили в Панфиловском переулке неподалеку от Смоленской площади, в коммунальной трехкомнатной квартире, где вчетвером (мама, папа, сестра Наташа и я) занимали одну комнату. Никаким артистом я становиться не планировал: гонял с ребятами по улице, играл в казаки-разбойники во дворах, дрался — не без этого. И однажды явился домой с разбитым носом. Наташа увидела, что лицо у меня залито кровью, всплеснула руками и решительно произнесла: «Все, хватит, мне это надоело!» На следующий день она взяла меня за руку и отвела в Дом пионеров Киевского района, располагавшийся рядом с Театром Вахтангова на Старом Арбате. Сестра уже несколько лет занималась там в театральной студии. Ее возглавляла уникальная женщина Александра Георгиевна Кудашева. Я был принят в младшую группу, где мы разыгрывали этюды, показывали, смешили и передразнивали друг друга, рассказывали что-нибудь про себя. Начинали совсем маленькими. И меня затянуло.
Неудивительно, что именно Александра Георгиевна первой проложила мне путь в актерскую профессию. Гораздо позже узнал, что сама она занималась еще в театральной студии Михаила Чехова. Напомню, Михаил Александрович, племянник Антона Павловича Чехова, служил во МХАТе и прославился, сыграв Хлестакова в постановке Станиславского. Когда в конце двадцатых годов прошлого века МХАТ выехал на гастроли за рубеж, Михаил Чехов не вернулся в Россию. Он известен еще и тем, что основал в Америке знаменитую театральную школу Actor’s Laboratory. Среди учеников Михаила Чехова были такие голливудские звезды, как Мэрилин Монро, Клинт Иствуд, Юл Бриннер и многие другие. К Александре Георгиевне продолжали приходить ее бывшие ученики. Память сохранила, как по длинному коридору Дома пионеров однажды шел молодой Олег Ефремов, и нам тогда было сказано, что он у нее тоже немного позанимался.
— Программу для поступления в Школу-студию МХАТ вам помогала готовить Кудашева?
— Мне больше помогала сестра. Наташа к тому времени уже окончила Щепкинское училище. Они с мужем Пашей Хомским, в будущем известным театральным режиссером, стали жить отдельно. И когда я твердо решил поступать в Школу-студию, Наташины советы оказались очень ценными. Поступил легко, без особых проблем.
Моим курсом руководил замечательный педагог Виктор Карлович Монюков, это был большой подарок судьбы. Как он с нами работал! Виктор Карлович считал своей задачей не только вырастить из нас артистов, но и воспитать достойных людей. Его общение с нами, его рассказы о жизни не забуду никогда, все это шло в копилку ролей, которые я в тот момент репетировал. Вторым педагогом на курсе была уникальная актриса МХАТа Кира Николаевна Головко. Ее муж, адмирал Арсений Григорьевич Головко, руководил Северным флотом. Во время войны он совершил подвиг. Фашистские войска через Норвегию прорвались на нашу территорию, но благодаря героическим действиям моряков под командованием Головко были выбиты с Кольского полуострова. Арсений Григорьевич ушел рано, в 55 лет, но Кира Николаевна сохранила связи с его сослуживцами. Мы не раз ездили на Северный флот с концертами.
В Школе-студии я узнал, что такое настоящая дружба. С первого курса мы были просто неразлучны с Колей Караченцовым и Борей Чунаевым, царство им небесное, оба уже ушли. Проводили в институте целый день: утром занятия по мастерству, сценической речи, танцу, вокалу, вечером — общеобразовательные. Днем во время перерыва мы либо оставались в аудитории, либо гуляли по центру, либо шли в общагу к однокурсникам, она располагалась недалеко, в отличие от наших квартир, — ехать домой было бессмысленно. Боря роскошно играл на гитаре и научил нас с Колей перебирать струны, это очень пригодилось нам в будущем. Наша дружба сохранилась навсегда, хотя по окончании Школы-студии Караченцов с Чунаевым были приняты в труппу «Ленкома», где прослужили до конца дней, а меня взяли во МХАТ.
И не только меня. В течение тех волшебных четырех лет я встретил свою жену Галю, с которой мы по сей день неразлучны. Это тоже для меня событие чрезвычайное. Галя, как и я, стала актрисой МХАТа, она заслуженная артистка. По-разному сложились судьбы наших однокурсников. Иру Лаврентьеву пригласил в БДТ сам Георгий Александрович Товстоногов. Не могу сказать, что все у нее там сложилось успешно, известность принесли Ире роли в кино, особенно в фильме «Цветы запоздалые». В конце семидесятых она перебралась в США, где, к счастью, не сменила профессию, снималась в популярных сериалах «Скорая помощь», «Мыслить как преступник». С Костей Смирновым мы постоянно перезваниваемся, он ушел из профессии, стал батюшкой, сегодня служит в Санкт-Петербурге. Костя — настоятель храма во имя Спаса Нерукотворного Образа на Конюшенной площади (в этом храме отпевали Пушкина), дай Бог ему сил и здоровья. Я все мечтаю поехать в Питер и, конечно, снова встретиться с ним. Мы не теряем связь.
— Смотрите, какая неслучайная вещь. Сын народного артиста Юрия Каюрова Леонид, с которым я училась во ВГИКе, оставил актерскую профессию и стал дьяконом. Сын Михаила Рощина и Екатерины Васильевой Дмитрий поступил так же: сегодня он отец Дмитрий, настоятель храма святителя Николая Мирликийского. Удивительно, как актерская профессия выводит людей к вере.
— Для меня в этом нет ничего удивительного. И для Виктора Карловича Монюкова, и для Киры Николаевны Головко было важно наше духовное состояние. Они не просто научили нас умению притворяться и что-то изображать, им было важно, чтобы мы духовно развивались и в жизни были нормальными людьми. Спасибо им за это. В Школе-студии под их руководством я сделал духовный шаг вперед. А Катя Васильева привела нас с Галей в церковь.
— Кто по окончании Школы-студии принимал вас в труппу МХАТа?
— Это были наши корифеи — Михаил Николаевич Кедров, Борис Николаевич Ливанов, Виктор Яковлевич Станицын, помогал им Владимир Николаевич Богомолов. В то время во МХАТе шутили:
— Кто руководит театром?
— Ливанские кедры.
До этого, еще студентами, мы выходили на легендарную сцену в массовке, позже в небольших ролях. А Галя играла в спектакле «Село Степанчиково и его обитатели», который поставил Владимир Николаевич Богомолов.
