Московский год Лжедмитрия I
Москвичи встретили самозванца колокольным звоном, а вскоре безжалостно растерзали его.
Летом 1605 года в Москву вступил человек, именовавший себя чудесно спасшимся царевичем Дмитрием. Младшего «сына» Ивана IV Грозного в столице Руси встретили c восторгом. После «выскочки» Бориса Годунова к власти вернулась законная династия Рюриковичей. Судя по всему, подавляющее большинство жителей Московского царства не допускало и мысли о самозванстве. А та лёгкость, с которой Лжедмитрий I официально воцарился, до сих пор служит одним из ключевых аргументов его особого происхождения. Во всяком случае, подобного феноменального успеха не смогли добиться ни последующие Лжедмитрии, ни Емельян Пугачёв, ни те, кто выдавал себя за чудом спасшихся из Ипатьевского дома детей Николая II.
Тайна происхождения
Существует сразу несколько гипотез о происхождении Лжедмитрия I. И ни одна из них не имеет надёжного подтверждения. Но внимательное изучение всех доступных материалов вынуждает историков отдавать предпочтение версии о беглом монахе Григории Отрепьеве.
В любом случае трудно поверить, что смерть реального царевича была инсценирована Нагими. Организовать столь сложную операцию почти невозможно. Ведь требовалось не просто спрятать одного мальчика и убить другого, но ещё и сговориться с десятками свидетелей. Да и характер Лжедмитрия I разительно отличался от описаний поступков младшего сына Ивана Грозного. Тот был настоящим живодёром, да к тому же нервным и мстительным.
Одновременно очень сомнительны «доказательства», будто самозванец — сын польского короля Стефана Батория или даже выходец из Италии. Лжедмитрий I безупречно говорил по-русски, но с трудом изъяснялся на других языках и писал на латыни с безобразными ошибками.
Зато русский монах хорошо разбирался во «внутренней кухне» Московского государства. Это было очень полезно при «узнавании знакомых с детства» слуг, родственников и бояр.
Путь к трону
Как известно, первыми, кого Лжедмитрий I убедил в своём «царском» происхождении, были вовсе не соотечественники, а поляки. Однако излишняя доверчивость западных соседей русского государства объяснима вполне практическими соображениями. К рассказам молодого человека, который якобы решил раскрыть князю Константину Вишневецкому своё «истинное происхождение», можно было относиться со скепсисом и иронией. Но зачем упускать столь прекрасный шанс для предъявления претензий «узурпаторам», незаконно захватившим власть в Москве? Главного союзника Лжедмитрий I нашёл в лице погрязшего в долгах магната Ежи Мнишека, чья властолюбивая дочь Мария Мнишек сыграла важную роль в последующих событиях.